Мы ничего не знаем о том, как жилось Алексею Григорьевичу в Германии. Но о результатах его германского воспитания мы знаем немало.

Вот как Бецкой описывает Алексея Григорьевича сразу после его прибытия из Лейпцига: "отрок обладает довольно красивой наружностью, имеет нечто благородное в себе". В то же время он "слабого телосложения", "при малом движении и очень обильной еде кровь у него скопилась в такой мере, что он почти ежедневно, раз десять, имеет кровотечение из носу". Мальчик "по характеру кроток, а по своей послушности - достоин любви". Он "застенчив и боязлив", "нечувствительный ни к чему", "рассеянный, почти ничего не говорящий", "охотник спать". Он "ветренен и думает о другом, когда с ним говорят", "что касается его вкусов, его забав.., то ко всему этому у него... полное равнодушие". "Он не делает никаких... шалостей, говорит не как ребенок, но скорее рассудительно".

Постоянно общаясь с подростком, Бецкой обнаружил что "он довольно учтив", что в нём "кроется добрая доля самолюбия", что "он имеет способности", что "он обладает большой проницательностью и живым понятием, ум его быстро и хорошо охватывает мысли".

Дальнейшие наблюдения показали Бецкому, что отрок "хочет всегда спорить и быть правым, даже в отношении лиц, умудренных уже летами, опытом и умением. Он обладает невероятным расположением к критике и насмешке, а так же бесчисленными предубеждениями против других народов". У него "явное предрасположение к дворянству, причем не считает ни во что всё не принадлежащее к нему". "Он имеет видимую наклонность к военной службе".

Итак, мальчик отличался врожденным благородством и, видимо, неглуп... В то же время совершенно ясно, что это человек с чрезвычайно ранимой психикой, искалеченный дурным воспитанием.

Екатерина задавала Бецкому вопрос, на который он затруднился ответить: наделён ли мальчик здравым смыслом? Проницательная императрица недаром спрашивала об этом. Вся последующая жизнь Алексея Григорьевича показала, что здравого смысла ему недоставало.

Как же воспитывали мальчика? - "По какому-то предопределению ему не довелось попасть в хорошие руки", "хорошее у него от природы, всё же худое является следствием воспитания". "В нём заглушили природную живость", "в нём задушили хорошие побуждения его органов, чтобы сделать машину обыденного послушания". При воспитании отрока на "любопытство ума и чувствительность сердца" "не было обращено ни малейшего внимания". Он невежественен, "его простой образ мыслей возбуждает жалость". "Все его познания ограничиваются французским и немецким языками, немногим из арифметики и очень малым из географии..."

Совершенно ясно, что ребёнка в Германии воспитывали согласно плану, утверждённому Орловым без учёта мнений Екатерины и особенно Бецкого. Приходится только гадать, каким это образом Орлову удалось добиться такого положения. Рузумеется, воспитывали его по военному образцу. Более чем странно, что мальчика почти ничему не научили, ни в отношении наук, ни в отношении даже физического развития. Видимо, грубые менторы с самого начала изранили деликатную психику мальчика и совершенно парализовали его восприимчивость. Очень может быть также, что мальчик часто болел и что именно это ограничивало возможности его физического развития. Мальчик, повидимому, замкнулся в себе и ощущение собственной ущербности компенсировал гиперкритицизмом, направленным, разумеется, против менторов-иностранцев. Любопытно, что в этих условиях мальчик не утратил наклонности к военной службе: быть может, тут сыграли роль гены.